Ведущий программы «Затерянный мир» с первых дней войны попал в эпицентр вторжения…
Нынешняя война, которую начала россия против Украины, оставила и продолжает оставлять немало болезненных воспоминаний и душевных ран почти у каждого украинца. Нас пришли уничтожать: жестоко, бездушно, издевательски. Каждый украинец – это множество историй о спасении, попытках выжить и защитить себя, близких и родную Украину.
Ведущий программы «Затерянный мир» на 2+2 актер Геннадий Попенко с первых дней войны оказался чуть ли не в эпицентре российского нашествия. 24 февраля он вместе с женой и дочерьми поехал к родителям в Иванков, даже не догадываясь, что больше месяца поселок будет находиться в оккупации.
Геннадий рассказывает, что его семья не верила до последнего, что россия все же пересечет украинскую границу и начнет сыпать сотни бомб на головы мирных людей.
«Та страна всегда воевала с Украиной. Как в ХII веке 11 князей с востока сожгли Киев, так и не было мира между нами никогда. И все же я до последнего не верил, что полномасштабное вторжение может действительно состояться. 21 век – время гибридных войн, экономических оснований, многоходовых комбинаций, но отнюдь не тупого агрессивного нашествия. В конце концов, москали еще раз доказали, что они другие. Не из этого мира. Поэтому мы даже не собирали «тревожного чемодана». Думали, что движение москальского войска – это ход их игры. Но они оказались действительно психически больными», – отмечает Попенко
Поселок Иванков, Киевской области, почти сразу оказалось в оккупации. Геннадий рассказывает, что очень страшно было ничего не знать и не понимать, что тебя ждет дальше.
«Тогда мы ничего не знали. И это действительно страшно – ничего не знать. Ты не знаешь, когда закончится оккупация и закончится ли вообще. Будет ли гуманитарный коридор. Когда сосед просит картошки, потому что им нечего есть, то давать мешок или пару кило? А если не хватит твоей семье? А когда Свята, которой всего 2 года, начинает плакать, потому что ты говоришь, что закончилось ее любимое печенье, то мысли только о том, что ты будешь ей говорить, когда и это печенье кончится. Уговаривать есть макароны? А они тоже могут закончиться… Ты не знаешь, придет ли в твой дом отдел фсб, или залетные мародеры-срочники, или извращенцы, от которых нужно прятать девушек, или непонятные подразделения, которые забирали только мужчин без татуировок и шрамов. Не знаешь, дернется ли у пилота вертолета палец на гашетке. А вертолеты, как и самолеты, пролетали над домом настолько низко, что тех пилотов можно было разглядеть. Поддерживало то, что работало радио. Мы слушали, как работает ВСУ, молились за ребят», - вспоминает телеведущий
Но однажды Геннадию удалось пообщаться с российским военным, это был молодой снайпер, пришедший «отомстить нацистам за детей Донбасса»
«Однажды решил подойти и узнать, можно ли выехать в Киев с семьей (был краткий ответ «Нет»). Один из москалей, вооруженный снайперской винтовкой, рассматривает в оптический прицел какие-то дальние цели. Подхожу к нему, разговор начинаю с «Когда домой?» Не из агрессивного «Что здесь забыл?», потому что оружие не в моих руках. Снайперская винтовка вблизи оказывается просто модификацией АК с чуть более длинным стволом и оптикой класса производной лУпы моей бабушки. Точность до 100 метров. Возможно. Снайпер паша откуда-то возле рязани. В голове каша из лозунгов. Расстроен, что в 2014 году его не взяли на войну на востоке Украины из-за малолетства. Но теперь ему уже 20 с лишним и он наконец-то может «отомстить нацистам за детей Донбасса». Стараюсь не слишком быстро размешивать кашу в его голове. На все факты зверств москалей говорит, что это наши делают. Удивляется, почему ВСУ уничтожают их бензовозы и автомобили, а не только танки. Якобы: «А их то за что, звери?!»
Перешли на языковой вопрос. Говорю, что проблем с языком в Украине нет. И вообще до прихода москалей проблем не было. Паша наконец-то находит личный пример притеснения москальского языка в Украине: «А вот в Катюжанке женщина жаловалась, что ей делали замечания в магазине». Оказалось, что это какая-то продавщица. Рассказываю о законе о предоставлении услуг на государственном языке. Добавляю пример своего пребывания на Байкале, где много китайских кафе. И русского языка там никто не знает. Меню на китайском, заказ принимается методом тыка в картинку. Без возможности добавить соус или удаление из блюда грибов. Соглашаемся, что это ненормально. Паша просыпается, но не хочет сдавать свои позиции. Рассказывает о буряте из их взвода, который не знает москальского, но они его за это уважают – он как бы держит традиции. «Но когда ему надо, то все он понимает», резюмирует. Конечно, как может служить в москальской армии человек, не знающий москальского. Предлагаю паше представить, как его бурят стоит, например, в туле за стойкой в магазине. Бурят продает, например, коврижки. Или винтовки. И рассказывает по-бурятски, что винтовка не автоматическая, а покупатель-москаль пытается узнать, где здесь можно купить пряники. Соглашаемся, что это ненормально.
Спрашиваю, знает ли количество украинских школ, культцентров, библиотек в россии. Молчит. Информирую: «0». Рассказываю об их соответствиях на территории Украины. Заводит пластинку о детях Донбасса и кровавые бомбардировки жилых кварталов. Предлагаю сравнить фото «бомбордируемого» Донецка 8 лет и фото Мариуполя, под обстрелами всего месяц. Съезжает на «политики поссорились» и «мне скоро экзамены сдавать надо». Не о чем говорить. Какая-то сказка «Каша и паша».
Также Геннадий рассказывает, что в те страшные дни в их селе взрывы раздавались постоянно, так что они с семьей часами сидели в погребе. Обе дочери Геннадия по-разному переживают эту войну из-за разницы в возрасте. Старшей дочери Богдане 10 лет, младшей Святе – всего 2. Младшую отвлекал планшет с мультиками, а старшая почувствовала сильное эмоциональное потрясение.
«В свои 10 лет она уже все понимает. Ее страх был очень сильным. Только под землей, в условной безопасности, могла позволить себе расслабиться»
Каждый день был страшным, ведь неизвестно было, что ждет тебя и твою семью. Геннадий рассказывает, что от ощущения неизвестности, от отчаяния даже тошнило. Но знание, что от тебя зависит не только твоя жизнь, не давало распускать нюни.
По материалам издания Clutch
