Каждый день российский «мир» уносит жизни украинцев…
Каждый день российский «мир», как они называют полномасштабное вторжение, уносит жизни украинцев. И если военные делают все, чтобы освободить нашу землю от захватчиков, то медики делают все, чтобы сохранить каждую невинную жизнь. Для многих украинцев война началась 24 февраля, но не для Людмилы Теряевой, операционной медсестры травматологического отделения Кураховской городской больницы:
«Война пришла к нам еще в 2015 году. Тогда были бои за Красногоровку и Марьинку. Украинская армия взяла эти города под свой контроль, а местную районную больницу из Красногоровки эвакуировали в соседний Курахово. Все эти семь лет я езжу на работу 25 км. За последние годы было гораздо меньше раненых. Все думали: еще немного — и война вот-вот закончится»
Но 24-ого жизнь снова пошла кувырком: в больницу начали привозить десятки раненых гражданских. На фоне полномасштабной войны часть врачей эвакуировались, часть уволились. Остались только отчаянные и смелые, которые работают и сегодня.
«На самом деле, рук не хватает: вместо шести медсестер нас работает трое. А операционная сестра немногое может сделать без хирурга. Мы начали работать сменами по 24 часа – в операционной и отделении», - говорит Людмила.
Много раненых привозили сначала из Волновахи, потом из Марьинки. Больше всего жаль детей, говорит отважная медсестра:
«Однажды к нам привезли мальчика. Он отнес пожилой соседке завтрак, а только отошел от нее на несколько шагов – в дом прилетел снаряд. Бабушка погибла, а мальчик, весь в осколках, попал к нам. Ему два пальчика на правой руке оторвало. Когда волонтеры привезли ему сладости, он посмотрел на гору конфет и говорит: «Мне ничего не нужно, лишь бы пальчики были».
В тот же день оперировали шестилетнюю девочку. Мама в слезах и так просила сохранить ножку. Но по словам Людмилы, операция была сложной, задело еще и внутренние органы:
«Эта девочка лежала на столе и все время спрашивала: «Я не умру?» И тут у нее останавливается сердце. Начали откачивать. 10, 20, 30 минут... А в голове этот вопрос: «Я не умру?» Ее реанимировали 40 минут. Когда надежда совсем исчезла, на мониторе появилась линия пульса. На это невозможно было смотреть без слез».
К счастью, девочка выжила и когда очнулась, ее эвакуировали в Днепр. Однако Людмила признается, что невозможно привыкнуть к человеческим страданиям:
«Сколько лет я не работала бы – даже на линии фронта, – каждый раз переживаешь за каждого – как за себя, как за своего родного ребенка. Всех жалко. Никто из нас не понимает, почему страдают невинные дети. Для такой работы нужно иметь стальные нервы».
Читайте также:
